Лекарственное и хирургическое лечение гранулезоклеточных опухолей яичников взрослого типа: анализ собственных и литературных данных


DOI: https://dx.doi.org/10.18565/pharmateca.2019.7.43-49

Е.В. Бахидзе (1, 2), В.А. Беляева (3), А.А. Доманский (1), Н.А. Микая (1), И.В. Берлев (1, 2)

1) Национальный медицинский исследовательский центр онкологии им. Н.Н. Петрова, Санкт-Петербург, Россия; 2) Северо-Западный государственный медицинский университет им. И.И. Мечникова, Санкт-Петербург, Россия; 3) Санкт-Петербургский клинический научно-практический центр специализированных видов медицинской помощи (онкологический), Санкт-Петербург, Россия

Актуальность. Гранулезоклеточные опухоли яичников (ГКОЯ) относятся к редким неэпителильным новообразованиям, частота которых, по некоторым данным, составляет приблизительно 3–5% от всех злокачественных опухолей яичников. Однако, по мнению ряда авторов, данные о частоте заболеваемости ГКОЯ недостаточно отражают истинное положение вещей, поскольку большинство раковых регистров в мире не учитывают эти опухоли. Цель исследования: определить роль лекарственного и хирургического методов в лечении больных ГКОЯ взрослого типа (ГКОЯ-ВТ). Методы. В исследование вошли данные о 93 больных ГКОЯ-ВТ, проходивших лечение и наблюдавшихся в НМИЦ онкологии с 1980 по 2017 г. Медиана длительности наблюдения за больными составила 118 месяцев (от 6 до 423 месяцев). Результаты. У 74 (79,6%) пациенток диагностирована I стадия заболевания. IA-стадия установлена у 51 (54,8%) больной, IB – у 6 (6,5%) и IC – у 17 (18,3%) больных. У 19 (20,4%) пациенток диагностирована II–IV-стадии заболевания. Стадия заболевания достоверно влияла на показатели 5-летней выживаемости (р<0,05). При III–IV стадиях опухоли она составила 43,8%. У всех больных III–IV стадиями наблюдался рецидив заболевания. Все пациентки подвергались хирургическому лечению. Адъювантная химиотерапия (АХТ) при I стадии проведена 51 больной, при II–IV стадиях заболевания – всем больным. Рецидивы заболевания возникли у 34 (36,6%) больных. Среднее время до возникновения первого рецидива составило 55 месяцев (от 3 до 312). Из 74 пациенток с I стадией заболевания рецидивы наблюдались у 18 (24,3%), при II–IV стадиях ГКОЯ-ВТ – во всех случаях. Заключение. Достоверных различий в показателях общей и безрецидивной выживаемости больных ГКОЯ-ВТ в зависимости от вариантов проводимого им хирургического и лекарственного лечения не выявлено. Полученные результаты и данные литературы свидетельствуют о благоприятном течении заболевания при IA-стадии и отсутствии неблагоприятных факторов риска, что позволяет применять операции, сохраняющие фертильность у пациенток репродуктивного возраста. Необходимы дополнительные многоцентровые рандомизированные исследования для уточнения эффективности различных вариантов хирургического и лекарственного лечения больных ГКОЯ-ВТ.


Для цитирования: Бахидзе Е.В., Беляева В.А., Доманский А.А., Микая Н.А., Берлев И.В. Лекарственное и хирургическое лечение гранулезоклеточных опухолей яичников взрослого типа: анализ собственных и литературных данных. Фарматека. 2019;26(7):43–49. DOI: https://dx.doi.org/10.18565/pharmateca.2019.7.43-49 

Введение

Гранулезоклеточные опухоли яичников (ГКОЯ) относятся к редким неэпителильным новообразованиям, частота которых, по некоторым данным, составляет приблизительно 3–5% от всех злокачественных опухолей яичников. Скорректированная по возрасту заболеваемость, по данным разных авторов, в различных регионах составляет от 0,6 до 2,1 случая на 100 тыс. женщин в год [1–3]. По мнению ряда авторов, данные о частоте заболеваемости ГКОЯ недостаточно отражают истинное положение вещей, поскольку большинство раковых регистров в мире не учитывают эти опухоли [4]

По гистологическим особенностям ГКОЯ разделяют на два типа: взрослый и ювенильный [5]. Однако, по мнению R. Young, которому вместе с другими авторами принадлежит приоритет в морфологическом разделении ГКОЯ на два типа, это разделение весьма условно, поскольку ГКОЯ взрослого типа иногда встречаются у молодых женщин, а ювенильный тип опухоли может встречаться, хотя и реже, у пациенток старшего возраста [6, 7].

Основной метод лечения ГКОЯ – хирургический. Роль химиотерапии в лечении ГКОЯ до сих пор не определена в связи с редкостью и поздним рецидивированием этого заболевания [8–15].

Цель исследования: определить роль лекарственного и хирургического методов в лечении больных ГКОЯ взрослого типа (ГКОЯ-ВТ).

Методы

В исследование вошли данные о 93 больных ГКОЯ-ВТ, проходивших лечение и наблюдавшихся в НМИЦ онкологии с 1980 по 2017 г. Все пациентки были рестадированы с учетом классификации FIGO (2014). [16]. Проведен анализ информации о возрасте, клинических проявлениях заболевания, морфологических параметрах, типе операции, адъювантной терапии, рецидивах и последующем наблюдении за больными ГКОЯ-ВТ. Медиана длительности наблюдения за больными составила 118 месяцев (от 6 до 423). Анализ данных проведен с использованием пакетов статистических программ Statistica и SPS.

Результаты

Средний возраст пациенток на момент постановки диагноза составил 47,1 года (от 19 до 77 лет). У 74 (79,6%) пациенток была диагностирована I стадия заболевания. IA-стадия установлена 51 (54,8) больной, IB – 6 (6,5%) и IC – 17 (18,3%). У 19 (20,4%) пациенток диагностированы II–IV стадии заболевания (табл. 1).

Наиболее частыми клиническими проявлениями ГКОЯ-ВТ были боли внизу живота и в поясничной области, кровотечения в постменопаузе, нарушения менструального цикла в репродуктивном периоде, увеличение живота. При оценке состояния эндометрия у пациенток с маточными кровотечениями в 93,5% случаев выявлены морфологические признаки гиперпластических процессов в эндометрии (железистая гиперплазия, полипы эндометрия), в двух случаях – аденокарцинома эндометрия. При этом у одной пациентки гарнулезоклеточная опухоль левого яичника диагностирована при исследовании операционного материала, полученного после операции гистерэктомии с двусторонней сальпигоофорэктомией и оментэктомией по поводу рака эндометрия III стадии с метастазом в правый яичник.

Среди исследованных ГКОЯ преобладали опухоли <10 см и от 10 до 19 см в диаметре. Чаще наблюдались односторонние поражения яичников и низкая митотическая активность опухоли (до 5 митозов на 10 полей зрения).

Разрыв капсулы опухоли, что по классификации ФИГО 2014 г. соответствует IC1-стадии, обнаружен у 5 (5,4 %,) пациенток (табл. 1), разрастания опухоли на поверхности капсулы (IC2-стадия) – у 9 (9,7%). Асцит был выявлен у 21,3% пациенток и коррелировал с размером опухоли. При размерах опухолей 10–19 см асцит был выявлен у 25,6% больных, при опухолях >20 см в диаметре – у 58,5%. Цитологическое подтверждение наличия опухолевых клеток в асцитической жидкости или смывах с брюшины получено в 3,2% случаев.

Стадия заболевания достоверно влияла на показатели 5-летней выживаемости (табл. 2; р<0,05). При III–IV стадиях опухоли она составила 43,8%. У всех больных III–IV стадиями наблюдался рецидив заболевания. Не обнаружено достоверного влияния размера опухоли на длительность безрецидивного периода и безрецидивную выживаемость, в то время как распространение опухоли за пределы капсулы при IC2-стадии и число митозов >10 негативно влияли на безрецидивную выживаемость больных (р<0,05).

Все пациентки подвергались хирургическому лечению. Последнее при I стадии ГКОЯ проведено 74 пациенткам (табл. 3). Радикальные операции в объеме гистерэктомии с двусторонней сальпингоофорэктомией и оментэктомией выполнены 49 (66,2%) пациенткам. Односторонняя сальпингоофорэктомия с резекцией контралатерального яичника –22 (29,7%) больным, удаление кисты яичника – 3 (4,1%).

В 7,8 % случаев радикальные операции с хирургическим стадированием проведены после нерадикальных хирургических вмешательств, выполненных в других лечебных учреждениях.

Хирургическое лечение при II–IV стадиях ГКОЯ-ВТ выполнено 19 пациенткам, из которых в 17 случаях выполнена оптимальная циторедуктивная операция в объеме гистерэктомии с двусторонней сальпингоофорэктомией и оментэктомией, двоим произведена паллиативная циторедуктивная операция (табл. 3).

Адъювантная химиотерапия (АХТ) при I стадии была проведена 51 больной, из них 40 пациенткам – при IA-стадии, 2 – при IB- и 9 – при IC-стадии заболевания. При II–IV стадиях заболевания АХТ проведена всем больным (табл. 3). Применялись следующие схемы химиотерапии: BEP (блеомицин, этопозид, цисплатин) – в 38,5% случаев, схема VAC (винкристин, дактиномицин, циклофосфан) – в 48,7%, схема ТС (паклитаксел, карбоплатин) – в 4,1%, другие препараты и схемы – в 8,7%.

Рецидивы заболевания возникли у 34 (36,6%) больных. Среднее время до возникновения первого рецидива составило 55 месяцев (от 3 до 312). Из 74 пациенток с I стадией заболевания рецидивы наблюдались у 18 (24,3%) больных. При IA- и IB-стадиях – у 6 (10,5%), при IС-стадии – у 12 (70,6%), при II–IV стадиях – в 19 (100%) случаях. Среднее время до возникновения первого рецидива при IA- и IB-стадиях составило 134,5 месяца, при IС-стадии – 67,4, при II–IV стадиях – 34,3 месяца.

Не выявлено зависимости безрецидивной выживаемости и длительности безрецидивного периода от объема хирургического лечения при I стадии заболевания (р>0,05). Проведение АХТ также не оказывало влияния на показатель безрецидивной выживаемости и длительности безрецидивного периода независимо от стадии заболевания.

При возникновении первого рецидива у 20 (58,8%) больных проведено хирургическое лечение в сочетании с АХТ, у 4 (11,8%) – сочетание операции с лучевой терапией, в отношении 10 (29,4%) применялась только химиотерапия. Не обнаружено влияния видов лечения на возникновение второго рецидива заболевания или на беспрогрессивную выживаемость, при этом длительность беспрогрессивного периода была несколько, но недостоверно больше при выполнении оптимальной циторедукции и не зависела от проведения и схемы АХТ.

Гормонотерапия после хирургического лечения третьего и четвертого рецидивов заболевания применялась в единичных случаях, результаты которой оценить не представляется возможным.

Обсуждение результатов

ГКОЯ как взрослого, так и ювенильного типов в связи с неопределенностью их злокачественного потенциала до недавнего времени, согласно гистологической классификации ВОЗ 2003 г., относили к пограничным опухолям (табл. 4) [17].

Действительно, у больных ГКОЯ наблюдается достаточно высокая 5- и 10-летняя выживаемость как в нашем исследовании, так и в работах других авторов. В исследовании J.Y. Park et al. 5-летние показатели безрецидивной и общей выживаемости при ранних (I–II) стадиях составили 89 и 99% соответственно, при поздних стадиях (III–IV) – 72 и 80% соответственно. Аналогичные 10-летние показатели при ранних (I–II) стадиях составили 89 и 90% соответственно, при поздних стадиях (III–IV) – 57 и 67% соответственно [19].

Тем не менее, несмотря на относительно благоприятное клиническое течение и позднее рецидивирование ГКОЯ по сравнению с более частыми эпителиальными злокачественными опухолями яичников, около 10–20% больных с диагнозом ГКОЯ умирают от рецидивов и метастазов этой опухоли в течение первых 5–10 лет от момента начала лечения [13, 20, 21]. При типично злокачественном течении заболевания в опухоли обнаруживались признаки, которые позволяли патологоанатомам отнести их к злокачественным ГКОЯ [22].

В последней гистологической классификации ВОЗ 2014 г. пересмотрены все категории пограничных опухолей: часть из них осталась в категории пограничных (tumours of borderline malignancy), другие опухоли с низким злокачественным потенциалом (low-grade malignant) отнесены к категории злокачественных. Что касается ГКОЯ, то их разделили на пограничные, к которым отнесли ГКОЯ ювенильного типа и злокачественные – ГКОЯ-ВТ (табл. 5) [23].

Несмотря на определение ГКОЯ-ВТ не как пограничные, а как истинно злокачественные опухоли, не существует определенных рекомендаций по хирургическому и лекарственному лечению данного заболевания. Это связано прежде всего с поздним рецидивированием ГКОЯ-ВТ, требующим длительного наблюдения за больными, а также с редкостью этих опухолей и разноречивыми данными относительно факторов прогноза.

Так, одни исследователи делают вывод, согласно которому возраст, размер опухоли, стадия, митотический индекс, Ki-67, ядерная атипия, лимфо-васкулярная инвазия, остаточная опухоль после операции служат независимыми предикторами рецидива заболевания при многофакторном анализе [24–27]. Другие авторы не обнаруживают влияния размера опухоли, ядерной атипии, митотического индекса, уровня Ki-67 на риск рецидива заболевания, но отмечают влияние разрыва опухоли на риск рецидива (р<0,0001) а на общую выживаемость – только стадии FIGO (р=0,032) [28, 29].

M. Dridi et al. при многофакторном анализе данных не обнаружили ни одного независимого прогностического фактора у больных ГКОЯ-ВТ, однако отметили, что высокий митотический индекс негативно влиял на выживаемость больных, что совпадает с нашими данными [30].

Что касается вариантов хирургического лечения ГКОЯ-ВТ, то G. Mangili et al. продемонстрировали достоверно положительное влияние полного стадирования и места первичного специализированного лечения на показатель 5-летней безрецидивной выживаемости [31]. Положительное влияние полного хирургического стадирования продемонстрировали и другие исследователи [19, 32]. Авторы рекомендуют при распространенном процессе выполнять оптимальную интервальную циторедукцию после химиотерапии, но не советуют выполнять лимфодиссекцию, поскольку данная процедура не влияла на частоту рецидива заболевания, а при гистологическом исследовании удаленных лимфатических узлов в них не обнаруживались метастазы. Помимо этого A. Karalok et al. подтверждают, что единственным независимым фактором, влияющим на прогноз, является стадия заболевания [32]. Противоположные данные приводят I.H. Lee et al., которые в многоцентровом ретроспективном исследовании [33] при многофакторном анализе данных 102 пациенток с ГКОЯ-ВТ не обнаружили влияния вариантов хирургического лечения на частоту рецидивов заболевания. В этом исследовании также показано влияние только одного независимого фактора (стадии заболевания) на возникновение рецидива при ГКОЯ-ВТ.

Противоречивы и рекомендации относительно лекарственного лечения ГКОЯ-ВТ. Есть сообщения о повышении безрецидивной выживаемости и времени до прогрессирования у пациенток высокого риска, получавших АХТ [34].

Несколько исследований показали положительный эффект химиотерапии на базе препарата платины для пациенток с распространенной стадией заболевания [35, 36]. В других работах не было обнаружено положительного влияния химиотерапии на частоту рецидивов даже при ранних стадиях ГКОЯ [25, 31, 32, 37]. Более того, исследование, посвященное влиянию химиотерапии на прогноз пациенток ГКОЯ-ВТ со стадией IC, не обнаружило различий в безрецидивной выживаемости между пациентками в группах с АХТ и без нее [38]. Результаты исследования, проведенного D. Wang et al., показали, что АХТ не защищает от рецидивов пациенток с ГКОЯ-ВТ [39].

Согласно рекомендациям NCCN, применение АХТ в отношении пациенток с ранней стадией ГКОЯ-ВТ целесообразно при выраженных факторах риска, таких как высокий митотический индекс, разрыв опухоли или неполное хирургическое стадирование. При этом, как было показано выше, исследование прогностических факторов ГКОЯ обнаруживает противоречивое влияние возраста, числа митозов, нарушения целостности капсулы опухоли на клиническое течение и прогноз. Наше исследование не подтвердило положительного влияния АХТ на безрецидивную выживаемость при I стадии заболевания, но обнаружило негативное влияние высокого митотичесого индекса на прогноз.

Что касается схем химиотерапии, то наиболее широко используемым режимом АХТ первой линии для пациентов с ГКОЯ-ВТ считается схема BEP, но отмечается, что препараты, входящие в нее (блеомицин, этопозид, цисплатин), ассоциируются с потенциально серьезной токсичностью, такой как миелосупрессия и пульмонит [8, 12, 13].

В обзоре N. Colombo сообщается, что химиотерапия на основе платины в настоящее время используется больными с поздними стадиями или рецидивирующим заболеванием, с общим уровнем ответа от 63 до 80% и что комбинированная химиотерапия таксанами и платиной, по-видимому, остается перспективной схемой для дальнейшего исследования [14].

Согласно рекомендациям NCCN (категория 2B), возможно применение таксанов в сочетании с карбоплатиной (схема TC – паклитаксел, карбоплатина). В настоящее время гинекологическая онкологическая группа (GOG) проводит рандомизированное исследование фазы II, результаты которого ожидаются в 2024 г., по сравнению влияния схем TC и BEP на беспрогрессивную выживаемость больных ГКОЯ-ВТ (ClinicalTrialsgov Identifier NCT01042522). Ожидается, что схема TC может иметь относительно более низкую токсичность и схожую беспрогрессивную выживаемость по сравнению со схемой BEP.

Схемы BEP и TC использовались в отношении некоторых пациенток в нашей работе, однако ретроспективный характер исследования, а также разнообразие режимов химиотерапии и используемых доз не позволили сделать какие-либо выводы относительно влияния различных схем на частоту рецидивов и выживаемость больных.

Перспективным направлением паллиативного лечения рецидивов ГКОЯ считается гормонотерапия на базе прогестагенов (мегестрол) и агонистов гонадотропин-релизинг-гормонов [8, 40, 41, 42, 43]. Сообщается о многообещающих результатах применения ингибиторов ароматазы при рецидивах ГКОЯ-ВТ [44–46].

В настоящее время исследуется эффективность применения таргетной терапии, а именно ингибиторов mTOR и тирозинкиназы в лечении ГКОЯ [47–50].

Заключение

Достоверных различий в показателях общей и безрецидивной выживаемости больных ГКО яичников взрослого типа в зависимости от вариантов проводимого им хирургического и лекарственного лечения не выявлено. Полученные результаты и данные литературы свидетельствуют о благоприятном течении заболевания при IA-стадии и отсутствии неблагоприятных факторов риска, что позволяет применять операции, сохраняющие фертильность у пациенток репродуктивного возраста. Учитывая полученные результаты и токсичность химиотерапии, представляется возможным ограничиться наблюдением после хирургического лечения при I стадии ГКОЯ-ВТ, особенно в отсутствие высоких факторов риска. Необходимы дополнительные многоцентровые рандомизированные исследования для уточнения эффективности различных вариантов хирургического и лекарственного лечения больных ГКОЯ-ВТ.


Литература


1. Gatta, G., Van Der Zwan J.M., Casali P.G., et al. Rare cancers are not so rare: The rare cancer burden in Europe. Eur J Cancer. 2011;47(17):2493–511. Doi:10.1016/j.ejca.2011.08.008.

2. Bryk S., Pukkala E., Martinsen J.I., et al. Incidence and occupational variation of ovarian granulosa cell tumours in Finland, Iceland, Norway and Sweden during 1953-2012: a longitudinal cohort study. BJOG. 2017;124(1):143–49. Doi:10.1111/1471-0528.13949.

3. Ray-Coquard I., Morice P., Lorusso D., et al. Non-epithelial ovarian cancer: ESMO Clinical Practice Guidelines for diagnosis, treatment and follow-up. Ann Oncol. 2018;29(4):iv1–iv18. Doi: 10.1093/annonc/mdy001.

4. Schultz K.A., Harris A.K., Schneider D.T., et al. Ovarian Sex Cord-Stromal Tumors. J Oncol Pract. 2016;12(10):940–46. Doi:10.1200/jop.2016.016261.

5. Young R. Sex cord-stromal tumors of the ovary and testis: their similarities and differences with consideration of selected problems. Modern Pathol. 2005;18:81–91. Doi:10.1007/978-3-642-38971-9_7.

6. Young R. Ovarian sex cord-stromal tumours and their mimics. Pathology. 2018;50(Issue 1):5–15. Doi:10.1016/j.pathol.2017.09.007.

7. Dey P. Pathology of Ovary: Sex Cord Tumours. In: Color Atlas of Female Genital Tract Pathology. Springer, 2019. Doi:10.1007/978-981-13-1029-4_8.

8. Тюляндин С.А., Кержковская Н.С., Стрельцова О.Н. Герминогенные и гранулезоклеточные опухоли яичников. Практическая онкология. 2009;10(2):11–116.

9. Badawi I.A., Brasher P.M., Ghatage P., et al. Postoperative chemotherapy in advanced ovarian granulosa cell tumors. Int J Gynecol Cancer. 2002;12:119–23.

10. Gershenson D.M., Copeland L.J., Kavanagh J.J.,et al. Treatment of metastatic stromal tumors of the ovary with cisplatin, doxorubicin, and cyclophosphamide. Obstet Gynecol. 1987;70:765–69.

11. Uygun K., Aydiner A., Saip P., et al. Clinical parameters and treatment results in recurrent granulosa cell tumor of the ovary. Gynecol Oncol. 2003;88:400–3.

12. Homesley H.D., Bundy B.N., Hurteau J.A., Roth L.M. Bleomycin, etoposide, and cisplatin combination therapy of ovarian granulosa cell tumors and other stromal malignancies: a Gynecologic Oncology Group study. Gynecol Oncol. 1999;72:131–37.

13. Schumer S.T., Cannistra S.A. Granulosa cell tumor of the ovary. J Clin Oncol. 2003;21:1180–89.

14. Colombo N., Parma, G., Zanagnolo,V., Insinga A. Management of Ovarian Stromal Cell Tumors. J Clin Oncol. 2007;25:2944–51. Doi: 10.1200/JCO.2007.11.1005.

15. Colombo N., Peiretti M., Garbi A., et al. Non-epithelial ovarian cancer: ESMO Clinical Practice Guidelines for diagnosis, treatment. Ann Oncol. 2012;23(7):vii20–vii26. Doi: 10.1093/annonc/mds223.

16. Prat J. Staging Classification for Cancer of the Ovary, Fallopian Tube, and Peritoneum. European journal of obstetrics, gynecology, and reproductive biology. 2015;26(2). Doi: 10.1016/j.ejogrb.2015.03.010.

17. Pathology and Genetics of Tumours of the Breast and Female Genital Organs. World Health Organization Classification of Tumours. Ed. by F.A. Tavassoli, P. Devilee. IARC press, 2003. 432 p. URL: https://doi.org/10.1186/bcr788.

18. Fritz A., et al. International Classification of Diseases for Oncology (ICD-O). 3rd ed. World Health Organization: Geneva, 2000.

19. Park J.Y., Jin KL, Kim D.Y., et al. Surgical staging and adjuvant chemotherapy in the management of patients with adult granulosa cell tumors of the ovary. Gynecol Oncol. 2012;125:80–6. Doi: 10.1080/01443615.2017.1332579.

20. Ayhan A., Salman M.C., Velipasaoglu M., et al. Prognostic factors in adult granulose cell tumors of the ovary: a retrospective analysis of 80 cases. J Gynecol Oncol. 2009;20:158–63. Doi: 10.3802/jgo.2009.20.3.158.

21. Ranganath R., Sridevi V., Shurkey S.S., Shanta V. Clinical and pathologic prognostic factors in adult granulosa cell tumors of the ovary. Int J Gynecol Cancer. 2008;18:929–33. Doi: 10.1111/j.1525-1438.2007.01154.x.

22. Бахидзе Е.В. Современные подходы к диагностике, лечению и прогнозу гранулезоклеточных опухолей яичников (анализ литературных данных и собственных исследований). Фарматека. 2013;17:22–25.

23. Kurman R.J., Carcangiu M.L., Herrington C.S., Young R.H. HO Classifi cation of Tumours of Female Reproductive Organs. IARC: Lyon, 2014.

24. Chan J.K., Zhang M., Kaleb V., et al. Prognostic factors responsible for survival in sex cord stromal tumors of the ovary--a multivariate analysis. Gynecol Oncol. 2005;96(1):204–9. Doi: 10.1016/j.ygyno.2004.09.019.

25. Nosov V., Silva I., Tavassoli F., et al. Predictors of recurrence of ovarian granulosa cell tumors. Int J Gynecol Cancer. 2009;19(4):628–33. Doi: 10.1111/IGC.0b013e3181a48a6f.

26. Thomakos N., Biliatis I., Koutroumpa I., et al. Prognostic factors for recurrence in early stage adult granulosa cell tumor of the ovary. Arch Gynecol Obstet. 2016;294(5):1031–36. Doi: 10.1007/s00404-016-4135-5.

27. Babarovi E., Franin I., Klari M., et al. Adult Granulosa Cell Tumors of the Ovary: A Retrospective Study of 36 FIGO Stage I Cases with Emphasis on Prognostic Pathohistological Features. Anal Cell Pathol (Amst). 2018;2018:9148124. Doi: 10.1155/2018/9148124.

28. Auranen A., Sundström J., Ijäs J., Grénman S. Prognostic factors of ovarian granulosa cell tumor: a study of 35 patients and review of the literature. Int J Gynecol Cancer. 2007;17(5):1011–18.

29. Bryk S., Färkkilä A., Bützow R. Characteristics and outcome of recurrence in molecularly defined adult-type ovarian granulosa cell tumors. Gynecol Oncol. 2016;143(3):571–77. Doi: 10.1016/j.ygyno.2016.10.002.

30. Dridi M., Chraiet N., Batti R., et al. Granulosa Cell Tumor of the Ovary: A Retrospective Study of 31 Cases and a Review of the Literature. Int J Surg Oncol. 2018;4547892. Doi: 10.1155/2018/4547892.

31. Mangili G., Ottolina J., Gadducci A., et al. Long-term follow-up is crucial after treatment for granulosa cell tumours of the ovary. Br J Cancer. 2013;109(1):29–34. Doi: 10.1038/bjc.2013.241.

32. Karalok A., Turan T., Ureyen I., et al. Prognostic factors in adult Granulosa cell tumor: a long follow-up at a single center. Int J Gynecol Cancer. 2016;26(4):619–25. Doi: 10.1097/IGC.0000000000000659.

33. Lee I.H., Choi C.H., Hong D.G., et al. Clinicopathologic characteristics of granulosa cell tumors of the ovary: a multicenter retrospective study. J Gynecol Oncol. 2011;22(3):188–195. Doi: 10.3802/jgo.2011.22.3.188.

34. Abdul Munem A., Bahrani B., Mehdi I., et al. Aromatase inhibitors--a viable option for recurrent granulosa cell tumour of ovary: overview and case report. J Pak Med Assoc. 2012;62(5):505–7.

35. Meisel J.L., Hyman D.M., Jotwani A., et al. The role of systemic chemotherapy in the management of granulosa cell tumors. Gynecol Oncol. 2015;136(3):505–11. Doi: 10.1016/j.ygyno.2014.12.026.

36. Pautier P., Gutierrez-Bonnaire M., Rey A., et al. Combination of bleomycin, etoposide, and cisplatin for the treatment of advanced ovarian granulosa cell tumors. Int J Gynecol Cancer. 2018;3:446–52.

37. Бейшембаев А.М., Хайленко В.А., Любимова Н.В.и др. Диагностика и лечение рецидивов гранулезоклеточных опухолей яичников. Опухоли женской репродуктивной системы. 2009;3–4:112–16. Doi: 10.17650/1994-4098-2009-0-3-4-112-116.

38. Mangili G., Ottolina J., Cormio G., et al. Adjuvant chemotherapy does not improve disease-free survival in FIGO stage IC ovarian granulosa cell tumors: The MITO-9 study. Gynecol Oncol. 2016;143(2):276–80. Doi: 10.1016/j.ygyno.2016.08.316.

39. Wang D., Xiang Y., Wu M., et al. Is adjuvant chemotherapy beneficial for patients with FIGO stage IC adult granulosa cell tumor of the ovary? J Ovar Res. 2018;11:25. Doi: 10.1186/s13048-018-0396-x.

40. Briasoulis E., Karavasilis V, Pavlidis N. Megestrol activity in recurrent adult type granulosa cell tumour of the ovary. Ann Oncol. 1997;11:811–12.

41. Kauppila A, Bangah M., Burger H., Martikainen H.GnRH agonist analog therapy in advanced/recurrent granulosa cell tumors: further evidence of a role of inhibin in monitoring response to treatment. Gynecol Endocrinol. 1992;6:271–74.

42. Hardy R.D., Bell J.G., Nicely C.J., Reid G.C. Hormonal treatment of a recurrent granulosa cell tumor of the ovary: case report and review of the literature. Gynecol Oncol. 2005;96(3):865–69.

43. Fishman A., Kudelka A.P., Tresukosol D., et al. Leuprolide acetate for treating refractory or persistent ovarian granulosa cell tumor. J Reprod Med. 1996;41:393–96.

44. Korach J., Perri T., Beiner M., et al. Promising effect of aromatase inhibitors on recurrent granulosa cell tumours. Int J Gynecol Cancer. 2009;19:830–33.

45. Freeman S.A., Modesitt S.C. Anastrozole therapy in recurrent ovarian adult granulosa cell tumours: a report of 2 cases. Gynecol Oncol. 2006;103:755–58.

46. Hilli M.M., Long H.J., Podratz K.C., Bakkum-Gamez J.N. Aromatase inhibitors in the treatment of recurrent ovarian granulosa cell tumors: brief report and review of the literature. J Obstet Gynaecol Res. 2012;38:340–44.

47. Rico C., Laguë M.N., Lefèvre P., et al. Pharmacological targeting of mammalian target of rapamycin inhibits ovarian granulosa cell tumor growth. Carcinogenesis. 2012;11:2283–92.

48. Raspagliesi F., Martinelli F., Grijuela B., Guadalupi V.Third-line chemotherapy with tyrosine kinase inhibitor (imatinib mesylate) in recurrent ovarian granulosa cell tumor: case report. Obstet Gynaecol Res. 2011;37(12):1864–67. Doi: 10.1111/j.1447-0756.2011.01649.x.

49. Jamieson S., Fuller P.J. Tyrosine Kinase Inhibitors as Potential Therapeutic Agents in the Treatment of Granulosa Cell Tumors of the Ovary. Int J Gynecol Cancer. 2015;25(7):1224–31. Doi: 10.1097/IGC.0000000000000479.

50. Poddubskaya E.V., Baranova M.P., Allina D.O. et al. Personalized prescription of imatinib in recurrent granulosa cell tumor of the ovary: case report. Cold Spring Harb Mol Case Stud. 2019;5(2):pii:a003434. Doi: 10.1101/mcs.a003434.


Об авторах / Для корреспонденции


Автор для связи: Е.В. Бахидзе, д.м.н., ведущий науч. сотр. отделения онкогинекологии, Национальный медицинский исследовательский центр онкологии им. Н.Н. Петрова; доцент кафедры акушерства и гинекологии СЗГМУ им. И.И. Мечникова, Санкт-Петербург, Россия; e-mail: bakhidze@yandex.ru
Адрес: 197758, Россия, Санкт-Петербург, пос. Песочный, ул. Ленинградская, 68


Бионика Медиа