Эффективность дополнительной кардиотропной терапии пациентов с признаками гипертиреоза на фоне диффузного токсического зоба


Л.Н. Елисеева, А.Ю. Бледнова, И.С. Кулабухова, М.Ш. Хуако, М.И. Бочарникова

ФГБОУ ВО КубГМУ Минздрава России, Краснодар
В статье представлены результаты 6-месячного проспективного сравнительного исследования эффективности двух вариантов лечения пациентов с признаками гипертиреоза на фоне диффузного токсического зоба. Одна группа получала традиционную терапию тиамазолом и β-блокатором, вторая дополнительно принимала ингибитор ангиотензинпревращающего фермента и этилметилгидроксипиридина сукцинат. Показана дополнительная эффективность комбинированной терапии с применением указанных средств в отношении коррекции клинических проявлений гипертиреоза с положительным влиянием на морфометрические и гемодинамические показатели функционирования сердечно-сосудистой системы. Авторы приводят обзор литературных данных, обосновывая необходимость исследований и коррекции кардиоваскулярной патологии на фоне традиционной тиреотропной терапии в случаях развития гипертиреоза.

Введение

Итоги диспансеризации взрослого населения Российской Федерации 2013 и 2014 гг. показали, что эндокринные заболевания занимают третье место по частоте выявления после артериальной гипертензии и ишемической болезни сердца с нарастанием в динамике с 47,8 до 50,8 человека на 1000 обследованных. Основными заболеваниями этой группы стали сахарный диабет, заболевания щитовидной железы (ЩЖ), избыточная масса тела и ожирение [1].

Болезни ЩЖ с повышением ее функции, и особенно диффузный токсический зоб (ДТЗ), занимают значимое место не только в ряду группы эндокринных проблем, но и в аспекте поражения сердечно-сосудистой системы (ССС). Согласно эпидемиологическим данным, частота тиреотоксикоза в популяции имеет значительные колебания – от 0,6 до 16,0% [2–4], и зависит от используемых критериев, гендерных и возрастных особенностей, наследственной предрасположенности, стрессорных и инфекционных воздействий, инсоляции, что было показано на взрослой американской популяции (NHANES III) [5, 6]. В настоящее время большое значение в развитии ДТЗ придают органоспецифическому стимулирующему эффекту аутоантител, синтезируемых в ответ на наличие патологического дефекта Т-лимфоцитов-супрессоров, экспрессирующих DR-антигены на поверхности тиреоцитов у предрасположенных лиц – носителей генов гистосовместимости HLA B8, HLA-Dw3 и HLA DR3, причем последние 2 гена увеличивают риск заболевания в 3,86 и 5,9 раза соответственно по сравнению с HLA-B8 [7].

Клинические проявления гипертиреоза ассоциированы не только с традиционными специфическими эффектами тиреотропных гормонов (эндокринная офтальмопатия, претибиальная микседема, катаболические проявления), но и с повреждением ССС. Имеются клинические и экспериментальные доказательства повышения как общей, так и кардиоваскулярной смертности среди пациентов с клинически значимым и субклиническим гипертиреозом [8–10].

В настоящее время оценивают краткосрочные и отсроченные кардиоваскулярные поражения, связанные с токсическим действием тиреоидных гормонов. Среди быстрых эффектов гипертиреоидизма выделяют гипердинамический вариант функционирования ССС, проявляющийся в повышении сердечного выброса, снижении периферического сопротивления и в развитии тахикардии [11–13]. К отсроченным эффектам гипертиреоза относят гипертрофию кардиомиоцитов вследствие гиперфункции и активации межклеточных сигнальных взаимодействий, прогрессирование сердечной недостаточности, нарушения ритма [14–20].

Однако, несмотря на известные кардиотоксические влияния тиреоидных гормонов, коррекция поражений ССС у данной когорты больных не имеет четких рекомендаций. Так, в настоящее время для лечения ДТЗ (гипертиреоза) применяется три подхода: консервативная медикаментозная терапия, хирургическое лечение и применение радиоактивного йода. Безусловно, медикаментозная терапия рассматривается как наиболее физиологичная и, согласно современным рекомендациям [21], включает использование тиамазола в дозе 20–40 мг/сут (или пропицила 200–400 мг/сут) до достижения эутиреоза (данный этап занимает около 8 недель) с последующим постепенным снижением дозы тиамазола на 5 мг (пропицила на 50 мг) в течение 5–7 дней до поддерживающей дозы 5–10 мг тиамазола (пропицила 50–100 мг). При достижении эутиреоза добавляется небольшая доза левотироксина 50–100 мкг (схема «блокируй и замещай») для предотвращения развития медикаментозного гипотиреоза и струмогенного эффекта тиреостатиков. Продолжительность лечения составляет 12–18 месяцев (если нет показаний к оперативному вмешательству). В качестве симптоматической терапии рассматривается использование β-адреноблокаторов в дозах, нормализующих частоту сердечных сокращений (ЧСС), устраняющих тремор, потливость, тревожность до достижения эффекта, и с постепенным ее снижением до их полной отмены [22].

Вместе с тем в рекомендациях ни по коррекции тиреотоксикоза [21, 23, 24], ни по профилактике сердечно-сосудистой патологии [25] нет четких указаний на возможность дополнительной кардиотропной поддержки в терапии гипертиреоза, что и явилось основанием нашего исследования.

Цель настоящего исследования: сравнительная оценка кардиотропных эффектов стандартной терапии тиамазолом в сочетании с метопрололом тартратом против комплексной терапии с дополнительным использованием фозиноприла и этилметилгидроксипиридина сукцината пациентов с гипертиреозом на фоне диффузного токсического зоба.

Материал и методы

В наблюдение включены 57 пациентов с диффузным токсическим зобом в возрасте 40,32±4,64 года. Диагноз установлен в условиях эндокринологического отделения НИИ-ККБ № 1 им. проф. С.В. Очаповского. Средняя продолжительность заболевания до установления диагноза и начала лечения составила 1,8±1,1 года (от 0,3 до 3,0 лет) и определялась временем обращения больных за медицинской помощью. Диагноз устанавливался на основании полного клинического обследования больных, определения уровня тиреотропных гормонов в сыворотке крови и общетрадиционном дифференциально диагностическом исследовании. При включении пациентов в исследование методом конвертов образовано две группы с разным объемом терапии. Пациенты 1-й группы (37 человек) получали стандартную терапию, включавшую антитиреоидный препарат тиамазол (Тирозол, Merck KGaA, Германия) в суточной дозе 29,48±4,7 мг и β-адреноблокатор метопролола тартрат (Эгилок, EGIS Pharmaceuticals PLC) в суточной дозе 37,5±25,22 мг. Пациенты 2-й группы (20 человек) получали сочетанную терапию, к поддерживающей (стандартной терапии тиамазолом и метопролола тартрат) добавляли ингибитор ангиотензинпревращающего фермента (иАПФ) фозиноприл (Фозикард, Актавис, Швейцария) в суточной дозе 10,34±6,22 мг и этилметилгидроксипиридина сукцинат (Мексидол, ЗАО «АЛСИ-Фарма», ЗАО «АЛСИ Фарма» по 250 мг 3 раза в сутки) 598,45±138,40 мг/сут. До лечения сравниваемые группы больных тиреотоксикозом статистически не различались (табл. 1). В группу контроля включили 30 практически здоровых лиц без патологии ЩЖ сравнимого возраста. В исследование не включили пациентов с ишемической болезнью сердца, сердечной недостаточностью выше второго функционального класса, пороками сердца, тяжелыми нарушениями ритма и проводимости, сахарным диабетом 1 и 2 типов, другими состояниями, сопровождающимися тиреотоксикозом без гипертиреоидизма, или с низким поглощением радиоактивного йода (подострый тиреоидит, ятрогенный тиреотоксикоз в результате избыточного приема тиреоидных гормонов), раком ЩЖ, по данным пункционной биопсии, злоупотреблением алкоголем, непереносимостью используемых в исследовании лекарственных препаратов.

Оценивали клинические показатели сердечной деятельности (артериальное давление – АД, ЧСС, самочувствие больных) и морфометрические показатели сердечной мышцы методом эхокардиографии (ЭхоКГ). Ультразвуковое исследование ЩЖ и ЭхоКГ проводили на ультразвуковом сканере ACUSON S2000 по стандартной методике. Размеры ЩЖ определяли в соответствии с рекомендациями Всемирной организации здравоохранения: стандартный объем ЩЖ у мужчин – 7,7–25 мл (см3), у женщин – 4,4–18 мл (см3). При оценке степени хронической сердечной недостаточности (ХСН) использовалась классификация сердечной недостаточности Нью-Йоркской ассоциации сердца (NYHA – New York Heart Association).

Сывороточный уровень тиреотропного гормона (ТТГ), свободных трийодтиронина (св. Т3) и тироксина (св. Т4) определяли с помощью иммуноферментного анализатора Statfax 2100. Использовались готовые тест-наборы для иммуноферментного анализа (ИФА) ЗАО «Вектор-Бест» (Российская Федерация). Определение указанных факторов в сыворотке крови проведено строго по прилагаемым протоколам производителей. За нормальные значения принимали следующие референсные показатели: св. Т4 – 10–27 пмоль/мл, св. ТЗ – 2,2–6,4 пмоль/мл, ТТГ – 0,32–5,0 МкМЕ/мл, определение антител к тиреоидной пероксидазе (АТ-ТПО, норма меньше 50 ЕД/л) как «маркер» аутоиммунных нарушений ЩЖ.

Первоначальное обследование и назначение лечения проведены в условиях стационара, последующая эффективность лечения оценивалась каждые 2 месяца с определением приверженности терапии, уровня тиреоидных гормонов и ТТГ с коррекцией дозы тиамазола и β-адреноблокатора. При нормализации уровня ТТГ добавляли малые дозы L-тироксина. Этилметилгидроксипиридина сукцинат (Мексидол) рекомендовали применять в течение 2 месяцев с 2-месячным перерывом. Дозы метопролола и фозиноприла контролировали с учетом значений АД и ЧСС.

Качество жизни оценивали по визуальной аналоговой шкале (ВАШ) с обозначением от 0 (минимальное) до 100 мм (максимальное значение).

Статистическую обработку полученных данных выполняли на персональном компьютере Acer с использованием пакета лицензионных статистических программ Statistica 10 (Statsoft Inc., USA). Для правильного определения возможностей использования определенных статистических критериев оценивали распределение всех изученных параметров. Установлено наличие нормального распределения, в связи с чем использовали критерий Стьюдента с поправкой Бонферрони. Данные представлены в виде среднего арифметического и стандартного отклонений (М±SD, p<0,05).

Результаты и обсуждение

Клинические и основные лабораторные показатели обследованных пациентов представлены в табл. 1. В начале исследования сравниваемые группы пациентов были сопоставимыми по возрастным, клиническим и лабораторным показателям.

У обследованных нами больных тиреотоксикозом исходно повышенная фракция выброса (ФВ) снижалась в обеих группах. При этом в 1-й группе отмечено снижение данного показателя на 3,27% с сохранением статистически значимых различий с показателем группы контроля (p<0,001). У пациентов 2-й группы ФВ снизилась на 8,40% и достигла значений, достоверно не отличающихся от таковых у здоровых.

Более выраженным во 2-й группе было уменьшение размеров левого предсердия (ЛП1 и ЛП2), которое в 1-й группе составило 2,24 и 3,5%, тогда как у пациентов 2-й группы эти размеры уменьшились на 5,64 и 9,69% соответственно. В группе комплексной терапии определено также более значимое уменьшение размеров правого предсердия – на 11,75 и 8,11% против 2,77 и 3,03% соответственно в 1-й группе традиционного лечения. Определено также в 3,5 раза более выраженное уменьшение размера правого желудочка во 2-й группе, что сопровождалось снижением систолического АД в легочной артерии на 16,2 и 22,35% соответственно в 1-й и 2-й группах пациентов, участвовавших в исследовании.

Положительную направленность имели и показатели, отражающие наличие гиперфункции сердечной мышцы, такие как толщина задней стенки левого желудочка (ЛЖ), с более чем в 2 раза выраженным эффектом во 2-й группе лечения (уменьшение на 16,98 по сравнению с 7,21% у больных 1-й группы). Аналогичные данные получены в отношении толщины межжелудочковой перегородки (соответственно уменьшение на 7,69 и 20,88% в 1-й и 2-й группах) и индекс конечного диастолического размера ЛЖ (снижение на 7,16 и 19,48% соответственно) с более значимой коррекцией диастолической функции ЛЖ (табл. 2). Отражением указанных положительных сдвигов проводимой терапии стало ее влияние на долгосрочные нарушения, к которым относят массу миокарда. Так, индекс массы миокарда ЛЖ (иММЛЖ) уменьшился на 18,84% в 1-й группе и на 31,81% у пациентов 2-й группы. И несмотря на то что этот показатель во 2-й группе не достиг значений здоровых пациентов, различие со здоровыми во 2-й группе составило 27,2 против 51,5% со значениями этого показателя у пациентов 1-й группы.

Интерес к проблеме адекватной терапии ДТЗ определяется его высокой распространенностью в популяции населения развитых стран (1–3%), гендерными аспектами (соотношение мужчин и женщин 1:5–1:7), ежегодным нарастанием заболеваемости (от 5–6 до 23 случаев на 100 тыс. населения) [26, 27].

Эффективность сочетанного применения тиамазола и β-адреноблокаторов в настоящее время считается доказанной, определена Рекомендациями Американской тиреоидной ассоциации и Американской ассоциации клинических эндокринологов по диагностике и лечению тиреотоксикоза [23] и поддерживается российскими эндокринологами [21].

К настоящему времени четко разработана тактика диагностики и ведения пациентов с признаками тиреотоксикоза на фоне ДТЗ, однако такое серьезное осложнение заболевания, как поражение ССС, еще не нашло значимого места в рекомендациях эндокринологов. Между тем немногочисленные исследования показывают, что поражение ССС наблюдается у подавляющего большинства пациентов [28]. Чаще всего описывается наличие таких клинических проявлений, как постоянная синусовая тахикардия, артериальная гипертензия, формирование тиреотоксической кардиомиопатии с фибрилляцией предсердий и ХСН [29–31]. Установлено, что именно поражение ССС при тиреотоксикозе определяет качество жизни, тяжесть и прогноз заболевания, сохранность трудоспособности [32].

Наряду с традиционными данными о прямом влиянии тиреоидных гормонов на миокард [33] в последние годы появляются работы, подтверждающие иммунные нарушения при ДТЗ и важную роль активации цитокиновой системы при формировании заболевания, а также участие этих механизмов в поражении ССС, что объясняет прогрессирование кардиальной патологии на фоне адекватной коррекции гормонального статуса [34–37].

Особое значение в поражении ССС, непосредственно миокардиальных повреждений, и в формировании ХСН придают патогенетической роли активации таких цитокинов, как фактор некроза опухоли α (ФНО-α), интерлейкин-6 (ИЛ-6) и др. [38–43]. В эксперименте показано, что ИЛ-1β и ФНО-α подавляют сократительную способность миокарда in vivo при введении интактным животным и in vitro – на моделях изолированного сердца, изолированных папиллярных мышц и в культуре кардиомиоцитов, способствуют ремоделированию ЛЖ и индуцируют апоптоз [44–47].

Существуют данные и о влиянии отдельных цитокинов непосредственно на клетки ЩЖ – показана способность ИЛ-1 и ФНО-α ингибировать тиреоидный метаболизм. Некоторые авторы на основании анализа многочисленных данных высказывают предположение, будто выброс цитокинов, особенно ФНО-α, стимулируется тиреоидными гормонами, причем как напрямую, так и через активацию ренин-ангиотензин-альдостероновой системы. При этом развиваются процессы апоптоза кардиомиоцитов и формируется ремоделирование миокарда ЛЖ с его диастолической дисфункцией и снижением вариабельности ритма сердца [48]. Эти данные позволяют ожидать дополнительного положительного влияния иАПФ при лечении пациентов с ДТЗ. ИАПФ доказали свою эффективность в коррекции АД при артериальной гипертензии, профилактике сердечной недостаточности, увеличении продолжительности жизни пациентов с сердечно-сосудистой патологией [49, 50]. Доказано, что иАПФ являются патогенетически обоснованным средством в лечении больных хроническим легочным сердцем [51, 52]. Наиболее важна способность иАПФ уменьшать процессы неспецифического воспаления и интенсивность оксидативного стресса [53], включая коррекцию эндотелиальной дисфункции сосудистой стенки. Представленные данные позволяют предположить, что дополнительное применение иАПФ будет иметь ряд преимуществ в коррекции кардиоваскулярных нарушений у пациентов с гипертиреозом.

Полученные в нашем исследовании более выраженные положительные сдвиги морфометрических параметров в группе пациентов с дополнительным применением фозиноприла можно объяснить доказанным влиянием фозиноприла на рестриктивные свойства миокарда, способностью снижать чувствительность миокардиоцитов к воздействию катехоламинов, уменьшать гипертрофию сердечной мышцы [54, 55] и снижать активность эндотелина, рассматриваемого в качестве предиктора неблагоприятного прогноза в отношении сердечно-сосудистых осложнений.

В развитии повреждений миокарда у больных тиреотоксикозом большое значение придают оксидативным нарушениям [56], что определяет возможные дополнительные эффекты для использования Мексидола, который содержит сукцинат и обладает выраженными антигипоксантными и противоишемическими свойствами [57, 58]. Наряду с выраженным антигипоксическим действием Мексидол блокирует перекисные радикалы белков и липидов, модулирует активность мембраносвязанных ферментов, блокирует синтез некоторых простагландинов, тромбоксана и лейкотриенов, оптимизирует энергосинтезирующие функции митохондрий при гипоксии, улучшает синаптическую передачу, улучшает реологические свойства крови, подавляет агрегацию тромбоцитов.

Показана эффективность Мексидола при ишемических повреждениях: острых и хронических нарушениях мозгового кровообращения, вегетососудистой дистонии и других состояниях [59–61].

Необходимо отметить, что ранее исследователями демонстрировались положительные кардио- и вазопротективные эффекты сочетанного применения фозиноприла и Мексидола пациентами с эссенциальной гипертензией [62, 63]. В то же время исследований эффективности этих препаратов для пациентов с диффузным токсическим зобом на фоне применения антитиреоидной терапии в сочетании с β-блокаторами явно недостаточно.

Заключение

Понимая ограниченный характер нашего исследования и с учетом небольшого числа включенных в него пациентов, следует отметить, что пролонгированная 6-месячная стандартная терапия пациентов с ДТЗ, дополненная иАПФ и этилметилгидроксипиридина сукцинатом оказывает более выраженное положительное влияние на морфометрические и гемодинамические показатели функционирования ССС. Нам также хотелось бы привлечь внимание к проблеме недостаточной коррекции кардиоваскулярных повреждений у больных тиреотоксикозом на фоне ДТЗ при адекватной тиреостатической терапии. При этом, согласно принятым в настоящее время стандартам оказания медицинской помощи пациентам с признаками тиреотоксикоза, при диагностике заболевания консультация кардиолога предусмотрена только в 60% случаев 1 раз, исследование ЭхоКГ рекомендуется однократно 30%, а оценка электрокардиограммы однократно 90% пациентов. При наблюдении в процессе лечения консультация кардиолога обосновывается только в отношении 30% пациентов однократно, а запись электрокардиограммы – 1 раз для 40% больных [64]. В то же время фармакоэкономический анализ позволил установить, что при переходе тиреотоксикоза в осложненную форму лекарственные затраты увеличиваются на 7590 руб. на человека на 18 месяцев лечения [65]. Приведенные данные оправдывают проведение более углубленных исследований для уточнения возможности и необходимости дополнительного кардиотропного воздействия в дополнение к традиционной тиреотропной терапии пациентов с гипертиреозом.


Литература


1. Статистические данные 2016 г. Федеральная служба государственной статистики http://muzhzdorov.ru/insul-t....-zhizni.

2. Bülow Pedersen I., Knudsen N., Jørgensen T., Perrild H., Ovesen L., Laurberg P. Large differences in incidences of overt hyper- and hypothyroidism associated with a small difference in iodine intake: a prospective comparative register-based population survey. J. Clin. Endocrinol. Metab. 2002;87:4462–69.

3. Marqusee E., Haden S.T., Utiger R.D. Subclinical thyrotoxicosis. Endocrinol. Metab. Clin. North. Am. 1998;27:37–49.

4. Canaris G.J., Manowitz N.R., Mayor G., Ridgway E.C. The Colorado thyroid disease prevalence study. Arch. Intern. Med. 2000;160:526–34.

5. Hollowell J.G., Staehling N.W., Flanders W.D., Hannon W.H., Gunter E.W., Spencer C.A., Braverman L.E. Serum TSH, T(4), and thyroid antibodies in the United States population (1988–1994): National Health and Nutrition Examination Survey (NHANES III). J. Clin. Endocrinol. Metab. 2002;87:489–99.

6. Aghini-Lombardi F., Antonangeli L., Martino E., Vitti P., Maccherini D., Leoli F., Rago T., Grasso L., Valeriano R., Balestrieri A., Pinchera A. The spectrum of thyroid disorders in an iodine-deficient community: the Pescopagano survey. J. Clin. Endocrinol. Metab. 1999;84:561–66.

7. Васина Л.В., Митрейкин В.Д. Петрицев Н.Н. Гемостатические свойства эндотелия ДТЗ. Проблемы эндокринологии. 2003;5:39–41.

8. Selmer C., Olesen J.B., Hansen M.L., et al. Subclinical and overt thyroid dysfunction and risk of all-cause mortality and cardiovascular events: a large population study. J. Clin. Endocrinol. Metab. 2014;99:2372–82.

9. Brandt F., Green A., Hegedüs L., Brix T.H. A critical review and meta-analysis of the association between overt hyperthyroidism and mortality. Eur. J. Endocrinol. 2011;165:491–97.

10. Völzke H., Schwahn C., Wallaschofski H., Dörr M. Review: The association of thyroid dysfunction with all-cause and circulatory mortality: is there a causal relationship? J. Clin. Endocrinol. Metab. 2007;92:2421–29.

11. Biondi B., Palmieri E.A., Lombardi G., Fazio S. Effects of thyroid hormone on cardiac function: the relative importance of heart rate, loading conditions, and myocardial contractility in the regulation of cardiac performance in human hyperthyroidism. J. Clin. Endocrinol. Metab. 2002;87:968–74.

12. Biondi B., Palmieri E.A., Fazio S., Cosco C., Nocera M., Saccà L., Filetti S., Lombardi G., Perticone F. Endogenous subclinical hyperthyroidism affects quality of life and cardiac morphology and function in young and middle-aged patients. J. Clin. Endocrinol. Metab. 2003;85:4701–705.

13. Sgarbi J.A., Villaca F., Garbeline B., Villar H.E., Romaldini J.H. The effects of early antithyroid therapy for endogenous subclinical hyperthyroidism on clinical and heart abnormalities. J. Clin. Endocrinol. Metab. 2003;88:1672–77.

14. Biondi B., Palmieri E.A., Klain M., Schlumberger M., Filetti S., Lombardi G. Subclinical hyperthyroidism: clinical features and treatment options. Eur. J. Endocrinol. 2005;152:1–9.

15. Biondi B., Cooper D.S. The clinical significance of subclinical thyroid dysfunction. Endocr. Rev. 2008;29:76–131.

16. Cooper D.S., Biondi B. Subclinical thyroid disease. Lancet. 2012;379:1142–54.

17. Biondi B., Kahaly G.J. Cardiovascular involvement in patients with different causes of hyperthyroidism. Nat. Rev. Endocrinol. 2010;6:431–43.

18. Fazio S., Palmieri E.A., Lombardi G., Biondi B. Effects of thyroid hormone on the cardiovascular system. Recent. Prog. Horm. Res. 2004;59:31–50.

19. Бабенко А.Ю. Взаимосвязь ремоделирования сердца и сосудов при тиреотоксикозе. Эндокринология. 2011;12:12–7.

20. Kaminski G., Michalkiewicz D., Makowski K., Podgajny Z., Szalus N., Ruchala M., Szczepanek E., Gielerak G. Prospective echocardiographic evaluation of patients with endogenous subclinical hyperthyroidism and after restoring euthyroidism. Clin. Endocrinol. 2011;74:501–7.

21. Трошина Е.А., Свириденко Н.Ю., Ванушко В.Э., Румянцев П.О., Фадеев В.В., Петунина Н.А. Федеральные клинические рекомендации по диагностике и лечению тиреотоксикоза с диффузным зобом (диффузный токсический зоб, болезнь Грейвса Базедова), узловым/многоузловым зобом. М., 2014. 25 с.

22. Абрамова Н.А., Фадеев В.В. Консервативное лечение болезни Грейвса: принципы, маркеры рецидива и ремиссии. Клин. эксперим. тиреоидол. 2005;6: 44–50.

23. Bahn R.S., Burch H.B., Cooper D.S., Garber J.R., Greenlee M.C., Klein I., Laurberg P., McDougall I.R., Montori V.M., Rivkees S.A., Ross D.S., Sosa J.A., Stan M.N. Hyperthyroidism and Other Causes of Thyrotoxicosis: Management Guidelines of the American Thyroid Association and American Association of Clinical Endocrinologists. Thyroid. 2011;21.

24. Biondi B., Bartalena L., Cooper D.S., Hegedüs L., Laurberg P., Kahaly G.J. The 2015 European Thyroid Association Guidelines on Diagnosis and Treatment of Endogenous Subclinical Hyperthyroidism. Eur. Thyroid. J. 2015;4(3):149–63.

25. Эффективность и безопасность лекарственной терапии при первичной и вторичной профилактике сердечно-сосудистых заболеваний. Проект рекомендаций ВНОК, 2011.

26. Балаболкин М.И., Клебанова Е.М., Креминская В.М. Антитела к иерсиниям и сывороточные цитокины у больных диффузным токсическим зобом с поражением сердечно-сосудистой системы. Фундаментальная и клиническая тиреоидология. М., 2007. 816 с.

27. Серебрякова О.В., Говорин А.В. Тирео-токсическое сердце. Чита, 2007. С. 1–93.

28. Цитко Е.В., Мрочек А.Г. Ремоделирование левого желудочка у пациентов с диффузным токсическим зобом. Медико-биологические проблемы жизнедеятельности. 2011;1(5):124–28.

29. Тефнанц Ш.А., Дашкина А.А. Частота и структура сердечно-сосудистых осложнений диффузного токсического зоба. Современные проблемы медицины. Материалы Межрегиональной научно-практической конференции. Саратов, 2013. Т. 3. Вып. 8. С. 1052.

30. Veselka J. Cardiomyopathies – From Basic Research to Clinical Management. Rijeka: In Tech Europe, 2012. P. 553–80.

31. Шульгина В.Ю., Фадеев В.В., Мельниченко Г.А. Поражение миокарда при тиреотоксикозе: особенности течения, исходы, отдаленный прогноз. Клинич. и экспер. тиреодология. 2006;2(4):21–30.

32. Klein I., Danzi S. Thyroid Disease and the Heart. Circulation. 2007;116:1725–35.

33. Panagoulis C., Halapas A., Chariatis H., Driva P. Hyperthyroidism and the Heart. Hellenic J. Cardiology. 2008;49:169–75.

34. Маркелова Е.В., Лазанович В.В. Аутоантитела и цитокиновый профиль у пациентов с болезнью Грейвса-Базедова и их динамика на фоне лечения тионамидами. Мед. иммунол. 2008;10(2–3):245–50.

35. Alnaqdy A., Al-Maskari M. Levels of cytokines and thyroid autoantibodies in Omani patients with Graves’ disease. Br. J. Biomed. Sci. 2007;64(4):164–67.

36. Просяник В.И. Роль перекисного окисления липидов и некоторых цитокинов крови в развитии миокардиодистрофии при гипер- и гипотиреозе. Дисс. канд. мед. наук. Чита, 2005.

37. Assal H.A., Elsherbiny A., Mahmoud M., Amer H. Relation between Thyroid Function and Serum Interleukins-6 and -10 in Systemic Lupus Erythematosus and Rheumatoid Arthritis. J. Am. Sci. 2010;6:924–31.

38. Mariappan N., Soorappan R.N., Haque M., Sriramula S. TNF-α-induced mitochondrial oxidative stress and cardiac dysfunction: restoration by superoxide dismutase mimetic Tempol. Heart and Circulatory Physiology. 2007;293:2726–37.

39. Поскребышева А.С., Смурова Ю.В., Трофимов Е.С. Хроническая сердечная недостаточность – нейроиммуноэндокринные взаимодействия. Вест. Росс. гос. мед. университета. 2010;1:54–9.

40. Говорин A.B. и др. Изменение уровня фактора некроза опухолей у больных с острым алкогольным поражением сердца. Ключи к диагностике и лечению заболеваний сердца и сосудов. Материалы VI Российского научного форума. М., 2004. 135 с.

41. Кубенский Г.Е., Чернов С.А., Скворцов С.В., Шебанкова В.Н. Оценка изменений уровня цитокинов, сывороточного неоптерина и С-реактивного белка у больных инфарктом миокарда. Рос. кардиол. журн. 2005;5:12–4.

42. Палеев Н.Р., Палеев Ф.Н. Цитокины и их роль в патогенезе заболеваний сердца. Клин. медицина. 2004;5:4–7.

43. Хлапов А.П. Роль апоптоза кардиомиоцитов в патогенезе ремоделирования миокарда при ишемической болезни сердца. Дисс. канд. мед. наук. Томск, 2010.

44. Chi-Hsiao Y., Tzu-Ping C., Wu Y-C., Lin Y-M, Lin P.J. Inhibition of NFkB Activation with Curcumin Attenuates Plasma Inflammatory Cytokines Surge and Cardiomyocytic Apoptosis Following Cardiac Ischemia/Reperfusion. J. Surg. Res. 2004;125:109–16.

45. Harjot K.S., Yan-Jun X., Ming Z., Lui P.P. Role of necrosis factor-alpha and other cytokines in ischemia-reperfusion-induced injury in the heart. Exp. Cardiol. 2005;10:213–22.

46. Zhang J.A., Zhang J., Xu L., et al. Measurement of IL-12 and IL-18 in sera of patients with autoimmune thyroid disease. Xi Bao Yu Fen Zi Mian Yi Xue Za Zhi. 2006;22(5):630–32.

47. Moe W.G., Jose M-G., Konig A., Goldenthal M. In vivo TNF-α inhibition ameliorates cardiac mitochondrial dysfunction, oxidative stress, and apoptosis in experimental heart failure. Am. J. Physiology. 2004;287:1813–20.

48. Гома Т.В., Хамнуева Л.Ю., Орлова Г.М. Роль цитокинов в развитии поражения сердца у больных диффузным токсическим зобом. Сибирский мед. журн. (Иркутск). 2010;1:16–8.

49. Lee R.T. The PEACE stady: limiteng the role of angiotensin-converting enzyme inhibitors in stable coronary artery disease. Curr. Atheroscler. Rep. 2005;7(3):211–12.

50. Fox K.M. Efficacy of perindopril in reduction of cardiovascular events among patients with stable coronary artery disease randomised, doble-blind, placebo-controlled, multicentre trial (the EUROPA study). Lancet. 2003;362(9386):782–88.

51. Беленков Ю.Н., Мареев В.Ю., Агеев Ф.Т. Ингибиторы ангиотензин-превращающего фермента в лечении сердечно-сосудистых заболеваний (Квинаприл и эндотелиальная дисфункция). М., 2002. С. 3–86.

52. Погонченкова И.В. Сравнительная эффективность ингибиторов ангиотензинпревращающего фермента у больных хроническим легочным сердцем. Дисс. канд. мед. наук. М., 1999.

53. Ларичева К.А. Коррекция ингибиторами ангиотензинпревращающего фермента оксидативного стресса и воспаления при хроническом легочном сердце. Дисс. канд. мед. наук. М., 2009.

54. Guan S., Wang B. Effects of fosinopril and valsartan on expressions of ICAM-1 and NO in human umbilical vein endothelial cells. Chin. Med. J. (Engl). 2003;116:923–27.

55. Yu C.M., Wing-Hon Lai K., Li P.S., et al. Normalization of renal aquaporin-2 water channel expression by fosinopril, valsartan, and combination therapy in congestive heart failure: a new mechanism of action. J. Mol. Cell. Cardiol. 2004;36:445–53.

56. Elnakish M.T., Ahmed A.A.E., Mohler P.J., Janssen P.M.L. Role of Oxidative Stress in Thyroid Hormone-Induced Cardiomyocyte Hypertrophy and Associated Cardiac Dysfunction: an Undisclosed Story. Oxid. Med. Cell Longev. 2015;2015:854265.

57. Баженова Н., Володина Н.Н., Фролова Н.П. Влияние препарата Мексидол на эндотелиальную дисфункцию у больных с хронической сердечной недостаточностью. Бюлл. экспер. биологии и медицины. 2006. Приложение 1.

58. Алешина Н.В. Опыт применения препарата Мексидол при фармакологическом лечении больных с разными клиническими формами неврозов. Бюлл. экспер. биологии и медицины. 2006. Приложение.

59. Оковитый С.В. Клиническая фармакология антигипоксантов. 2005. Ч. II. Вып. 7. С. 4–63.

60. Медведева Л.А., Загорулько О.И., Гнездилов А.В. Мексидол в терапии пароксизмальных расстройств при вегетососудистой дистонии. М., 2006. 23 с.

61. Нечаева Г.И., Кореннова О.Ю., Булахова Е.Ю. и др. Использование препарата мексидол для оптимизации лечения артериальной гипертензии у лиц молодого возраста. Мед. вест. 2008;6–7:433–34.

62. Сказин Н.В. Фозиноприл в терапии сердечно–сосудистых заболеваний. РМЖ. 2006;16:1195.

63. Воронина Т.А. Отечественный препарат нового поколения мексидол, основные эффекты, механизм действия, применение. М., 2003.

64. Стандарт медицинской помощи больным с тиреотоксикозом утверждено приказом МЗ РФ от 15 февраля 2006 г. № 83.

65. Лейнова Е.В. Анализ эффективности лечения сердечно-сосудистых осложнений у больных с тиреотоксикозом. Дисс. канд. мед. наук. Волгоград, 2013.


Об авторах / Для корреспонденции


Автор для связи: Л.Н. Елисеева – д.м.н., проф., зав. кафедрой факультетской терапии ФГБОУ ВО КубГМУ Минздрава России, Краснодар; e-mail: yeliseyeva@mail.ru


Похожие статьи


Бионика Медиа